Таю... Закрою солнце ладонями
Я больше тебя не знаю
Разбито сердце патронами
Твоими словами, и нет больше места на свете нам
Я больше тебя не знаю
Таю... Таю...

Мне бы по твоим пройти улицам
Мне бы утонуть в твоём море
Мне бы в твоём небе стать облаком
Но мне неизвестны твои пароли

Но мне неизвестны твои пароли
Но мне неизвестны твои пароли

Знаю... Ответ во входящих не будет ждать
Но всё же email набираю
Мне нужно частичку весны тебе дать
В дневник оставляю
Слова может быть ты их будешь читать
Я больше тебя не знаю
Таю... Таю...

Мне бы по твоим пройти улицам
Мне бы утонуть в твоём море
Мне бы в твоём небе стать облаком
Но мне неизвестны твои пароли

Но мне неизвестны твои пароли
Но мне неизвестны твои пароли

Теперь ни к чему ни тебе, ни мне
встречаться
наедине.
Ты сама...понимаешь вполне.
Я так любил ее, господи боже!
Ступай же тихонько по этой дорожке.
Как на распятьях,
следы от гвоздей
у меня на запястьях.
Ты видишь кровавую тень
впереди?
Никогда не оглядывайся, иди,
и молись в глубине
Каэтану святому,
и скажи ему в тишине,
что теперь ни к чему ни тебе, ни мне
встречаться
наедине.

шекспир - хорошо. переводчик тоже.

Вижу на Вас также произвело впечатление это произведение )
Хорошее.

Увидел птицу я среди руин твердыни
Над черепом царя, валявшимся в пустыне.
И птица молвила: "Ты ль это Кей-Кавус?
Где гром твоих литавр? Где трон и меч твой ныне?"

Эта музыка будет длиться вечно,
Если во время поменять батарейки (Наутилус Пампилус)

вот это)
Откуда?
Что-то напомнило...

записывал по памяти)))

Исповедь

Ну что тебе надо еще от меня?
Чугунна ограда. Улыбка темна.
Я музыка горя, ты музыка лада,
ты яблоко ада, да не про меня!

На всех континентах твои имена
прославил. Такие отгрохал лампады!
Ты музыка счастья, я нота разлада.
Ну что тебе надо еще от меня?

Смеялась: "Ты ангел?" - я лгал, как змея.
Сказала: "Будь смел" - не вылазил из спален.
Сказала: "Будь первым" - я стал гениален,
ну что тебе надо еще от меня?

Исчерпана плата до смертного дня.
Последний горит под твоим снегопадом.
Был музыкой чуда, стал музыкой яда,
ну что тебе надо еще от меня?

Но и под лопатой спою, не виня:
"Пусть я удобренье для божьего сада,
ты - музыка чуда, но больше не надо!
Ты случай досады. Играй без меня".

И вздрогнули складни, как створки окна.
И вышла усталая и без наряда.
Сказала: "Люблю тебя. Больше нет сладу.
Ну что тебе надо еще от меня?"

                      Андрей Вознесенский

Вот... надеюсь читаться будет...

Мимо ристалищ, капищ,
    мимо храмов и баров,
    мимо шикарных кладбищ,
    мимо больших базаров,
    мира и горя мимо,
    мимо Мекки и Рима,
    синим солнцем палимы,
    идут по земле пилигримы.
    Увечны они, горбаты,
    голодны, полуодеты,
    глаза их полны заката,
    сердца их полны рассвета.
    За ними поют пустыни,
    вспыхивают зарницы,
    звезды горят над ними,
    и хрипло кричат им птицы:
    что мир останется прежним,
    да, останется прежним,
    ослепительно снежным,
    и сомнительно нежным,
    мир останется лживым,
    мир останется вечным,
    может быть, постижимым,
    но все-таки бесконечным.
    И, значит, не будет толка
    от веры в себя да в Бога.
    ...И, значит, остались только
    иллюзия и дорога.
    И быть над землей закатам,
    и быть над землей рассветам.
    Удобрить ее солдатам.
    Одобрить ее поэтам.

                                                   И.Бродский.

Пригвождена к позорному столбу
Славянской совести старинной,
С змеею в сердце и с клеймом на лбу,
Я утверждаю, что - невинна.

Я утверждаю, что во мне покой
Причастницы перед причастьем.
Что не моя вина, что я с рукой
По площадям стою - за счастьем.

Пересмотрите всё мое добро,
Скажите - или я ослепла?
Где золото мое? Где серебро?
В моей руке - лишь горстка пепла!

И это всё, что лестью и мольбой
Я выпросила у счастливых.
И это всё, что я возьму с собой
В край целований молчаливых.

Пригвождена к позорному столбу,
Я все ж скажу, что я тебя люблю.

Что ни одна до самых недр - мать
Так на ребенка своего не взглянет.
Что за тебя, который делом занят,
Не умереть хочу, а умирать.
Ты не поймешь, - малы мои слова! -
Как мало мне позорного столба!

Что если б знамя мне доверил полк,
И вдруг бы ты предстал перед глазами
С другим в руке - окаменев как столб,
Моя рука бы выпустила знамя...
И эту честь последнюю поправ,
Прениже ног твоих, прениже трав.

Твоей рукой к позорному столбу
Пригвождена - березкой на лугу
Сей столб встает мне, и не рокот толп -
То голуби воркуют утром рано...
И всё уже отдав, сей черный столб
Я не отдам - за красный нимб Руана!

Ты этого хотел. -  Так. - Аллилуйя.
Я руку, бьющую меня, целую.
В грудь оттолкнувшую - к груди тяну,
Чтоб, удивясь, прослушал - тишину.
И чтоб потом, с улыбкой равнодушной:
- Мое дитя становится послушным!

Не первый день, а многие века
Уже тяну тебя к груди, рука
Монашеская - хладная до жара! -
Рука - о Элоиза! - Абеляра.
В гром кафедральный - дабы насмерть бить
Ты, белой молнией взлетевший бич!

М.Цветаева.